– Мы уезжаем завтра?

– Да, прямо с утра.

– А если мама приедет после того, как мы покинем дворец?

– Джон может встретить ее и доложить о нашем отъезде, а также сообщит, что вы живы и здоровы, – предложила Флора. – Для нее это самое главное Ей вовсе не обязательно видеть вас, чтобы убедиться, что все в порядке.

– Бедный мистер Китс! – воскликнула Ребекка. – Мы беззастенчиво пользуемся его дружеским расположением. Мне нужно придумать, как отблагодарить его за помощь.

– О, это совершенно ни к чему, – пробормотала Флора, краснея.

– Вот как?! – улыбнулась Ребекка. – Ну что ж, прекрасно. Надеюсь, ты не будешь сильно скучать по нему, когда мы вернемся домой.

– Он обещал приезжать. Часто! – с улыбкой сообщила Флора.

– Вот и хорошо! Если он сможет найти нам экипаж, наверное, мы сможем кого-нибудь прислать за вещами. Придется как-то объяснить леди Саре мой отъезд и причину отказа от должности. Сейчас же пойду к ней.

– Неужели вы хотите сказать ей правду? – ахнула Флора.

– Господи, конечно, нет. У меня имеется неплохая отговорка для Сары. Не могу выносить ее интриги и так далее и тому подобное. Я даже добавлю, что все эти дни была дома и пыталась убедить маму, что хочу навсегда отказаться от должности.

– Что?! Что ты намерена сделать? – спросила Лилли Маршалл с порога.

Глава 35

Лилли, как всегда, выглядела чудесно, особенно сейчас, в зимние месяцы, когда щеки после ежедневных верховых прогулок сохраняли чудесный розовый цвет. Ребекка, сама превосходная всадница, училась у матери и всегда ездила с ней по утрам, до начала занятий. Ей так не хватало этого в Лондоне! И она ужасно тосковала по матери. Они не виделись почти два месяца!

– Только не говори, что я зря купила дом в Лондоне! – воскликнула Лилли, входя в комнату и обнимая дочь. – Хотя, полагаю, мы можем пользоваться им во время зимнего сезона. Как ты, дорогая? Немного бледна. Ты не болеешь? Именно поэтому хочешь вернуться домой?

Ребекка едва не открыла рот от удивления. Очевидно, мать не знала о ее четырехдневном отсутствии, и вовсе не страдала и не тосковала. Кроме того, мать скорее всего слышала только ее последнюю фразу, а это означало, что можно не сразу выкладывать всю правду. Будет лучше, если Лилли обо всем узнает постепенно.

– Она замужем, у нее будет ребенок, и она подробно расскажет обо всем по пути домой, – выпалила горничная.

– Флора! – воскликнула Ребекка.

Но Лилли суровым взглядом усмирила горничную:

– У тебя всегда было весьма странное чувство юмора, Флора. Вряд ли стоит шутить на подобные темы.

– Когда ты решила купить дом в городе? – поспешно вмешалась Ребекка. – В письмах ты ни о чем таком не упоминала.

– Хотела сделать сюрприз. Даже приехала в Лондон два дня назад, чтобы завершить сделку, но случились непредвиденные задержки. Поэтому я, желая сделать сюрприз, не навешала тебя, пока не подписала бумаги. Сделка завершилась примерно час назад. Мне было нелегко воздержаться от визита во дворец. Куда труднее, чем оставаться дома и скучать по тебе, – добавила Лилли со смешком.

– Я не шутила, – вмешалась Флора с другого конца комнаты.

Дамы с осуждением уставились на горничную, желая усмирить ее, однако выговор решили не делать.

– Ты же говорила, что не собираешься покупать дом в столице, – напомнила Ребекка матери.

– Знаю. В то время я сама так думала. Но потом решила отпустить поводья в полной уверенности, что ты, возможно, никогда не вернешься домой, а если и вернешься, то не скоро. Долго я не вынесла. Где бы ты ни жила после замужества, мы больше никогда не останемся вдали друг от друга.

– Я не шутила, – упорно повторила горничная.

– Флора, немедленно прекрати, – взмолилась Ребекка.

К несчастью, в ее голосе прозвучало столько тоски, что Лилли почувствовала что-то неладное и встревожено нахмурилась.

– Есть что-то, чего я не знаю? – осторожно спросила она.

У Ребекки язык словно примерз к нёбу. Она могла только смотреть на мать, к горлу вновь подступила тошнота.

– Я всего лишь пытаюсь уберечь вас от нервного припадка, – безмятежно объявила Флора. – И без того на вас столько свалилось!

Лилли была не глупа и слишком хорошо знала математику, чтобы не произвести в уме быстрые подсчеты.

– Ты вышла замуж? Когда? И ничего мне не сказала? Не пригласила на свадьбу? – обиженно спросила она.

– Все совсем не так, мама, – поспешно заверила Ребекка. – Я вышла замуж сегодня утром. Мы обвенчались на корабле, посреди Ла-Манша, когда возвращались из Франции.

– Из Франции?!

Ребекка поежилась.

– Можно сказать… это было нечто вроде свадебного путешествия.

– О Господи… мне нужно сесть, – простонала Лилли. Но потрясение было так велико, что она не смогла сделать и шага. – Кто он?

– Руперт Сент-Джон.

– Кажется, это… ах да, красавец мальчик Джулии. Что ж, полагаю, это многое объясняет. Недаром при виде его ты всегда млела.

– Да. Пока не узнала его получше, – выпалила Ребекка и тут же пожалела о своей несдержанности.

Брови Лилли взметнулись вверх.

– Что-то еще неладно, помимо того факта, что тебе пришлось выйти замуж?

– Да, если «неладным» можно назвать то обстоятельство, что жених и невеста ненавидят друг друга, – сообщила Флора.

Лилли опустилась в кресло. Она хотела было что-то сказать, но передумала. Открыв рот, чтобы заговорить, она снова сжала губы. Однако через минуту взорвалась.

– Никогда не думала, что с тобой случится что-то подобное!

Но нужно отдать должное этой необыкновенной женщине. Она почти сразу же взяла себя в руки и, тряхнув головой, добавила:

– Ладно, так тому и быть. Пожалуйста, расскажи мне все как можно короче и по существу.

Ребекка постаралась говорить как можно короче и по существу. И ничего не скрывать. Она начала с того, как Сара Уилер попыталась впутать ее в свои интриги. Теперь, оглядываясь назад, Ребекка немного удивлялась тому, что первая встреча с Рупертом казалась весьма забавной, особенно еще и потому, что оба пришли к весьма ошибочным выводам. Она призналась в своем увлечении этим человеком, несмотря на его репутацию признанного волокиты. И даже не скрыла того обстоятельства, что согласилась помогать мистеру Дженнингсу в его расследованиях и что именно это заставило ее искать Руперта там, где она не должна была появляться. Она повторила все его слова, все оскорбления. Поведала и о путешествии во Францию.

Закончив рассказ, она почувствовала, как легко стало на душе, словно с плеч свалилась огромная гора и рассыпалась в пыль. Ей следовало с самого начала помнить, что Лилли справлялась со всеми неприятностями, встречавшимися на ее пути. Мать никогда не дулась, не таила зла. Конечно, могла рассердиться, как все люди, но обычно быстро отходила, предпочитая быстрый выброс эмоций, облегчавший душу. Ребекка всегда желала быть такой же, как она. Жаль, что она сразу не обратилась к Лилли, а следовала советам Флоры. Тогда бы не было этого злосчастного брака!

Выслушав дочь, Лилли встала и даже улыбнулась. Решимости в ней хватало.

– Вот что, – начала она, – нам совершенно ни к чему спешить домой, в Норфорд. В гостинице, где я остановилась, для тебя найдется комната. Я думала, тебе захочется немного отдохнуть от жизни во дворце и поездить со мной по магазинам, но считай это отдыхом от мыслей о своих печальных обстоятельствах. Мы отпразднуем нашу встречу. Повеселимся, развлечемся. Постепенно ты успокоишься и сможешь понять, что хочешь делать дальше. И забудь о глупых приказах мужа. Они совершенно бессмысленны, потому что основаны на его ложных выводах. Не на правде. Что скажешь, дорогая? Поедем поужинаем?